По сполошному Темникову сквозь толпу зевак и сыщиков, сочувствующего и клянущего, каявшегося и паникующего люда, огражденного рядом стрельцов, шла на Базарную площадь атаман Алёна, в мужском разорванном и прожжённом в пытках платье, впряженная в телегу с травами и кореньями, берестяными заговорами и прелестными письмами.
Я уезжал к морю, на Кавказ. Там меня никто особенно не ждал, и путевки или курсовки у меня не было, но был билет на самолет, и, как говорится, пора собирать чемодан.
Зря приехал сюда. Зря…
Так горевал я в гудящем вагоне электрички, ожидая ее отправления.
Зря. Во мне эта церковь жила и без того давно: на снимках и рисунках она была невесомо белой, и ее светлый образ нежили полуденные луга, по которым хотелось пройти поэтическим отроком с думами о России. Но, податливый человек, опять проплясал я под чужую дуду - приехал по настоянию приятеля, и сразу что-то ушло невозвратно. (Невозвратно? Это знакомо. У нас все - невозвратно.) Увидел вблизи грубые, с выбоинами стены, увидел ржавый крюк, торчащий из угла, потеки под куполами, а с пятого или с шестого ряда кладки стегануло глаза нацарапанное не то имя, не то Бог весть что: «Зяма»...
В самый разгар «парада суверенитетов» Даша Чибьюсова училась в Эстонии, в русской средней школе, куда переехала вместе с дедом Женей и бабушкой Катей.
У Даши была мечта поступить в Тартуский университет, где преподавал знаменитый Лотман, чьими рассказами о русском дворянстве XIX века девушка зачитывалась с восьмого класса. Удивительно, но Даша вовсе не метила в филологини. С началом перестройки ее куда больше привлекала юриспруденция, но такова сила любой мечты, тем более у такой целеустремленной девицы как Даша – «если уж что взбрело в голову, палкой не выбьешь». Так выражались ее родители, проживавшие в далеком северном городе. Только младший брат и дед Женя – отставной военный – активно поддерживали Дашу...
Позвонил мне некто Василий Макарович, пригласил в консерваторию на концерт Башмета. Я как-то сразу не врубилась. Василий Макарович? Консерватория? Вспомнила! Был он в последний раз в моем салоне красоты года два назад. Очень удивилась: женатый, двое детей? С чего бы это... Странно. Честно сказать, я давно мечтала увидеть живьем Башмета, послушать моего любимого Вивальди, и не могла отказаться от заманчивого предложения, пусть даже мало знакомого мне человека. Почему бы и нет?
К половине седьмого, как условились, подхожу к подъезду консерватории. Вижу, Василий Макарович стоит у колонны, невысок ростом, подтянутый, в сером плаще и шляпе, в руке букет хризантем. Обожаю эти цветы! Смотрит по сторонам, и вроде бы не замечает меня. Я прямо к нему...
