ТЫ И Я

Нет у любви дна,

Берега и средин.

Ты у меня — одна,

Я у тебя — один.

Гонит табун слов

Наша тоска вскачь.

Я для тебя — зов.

Ты для меня — плач.

Нас от земных драм

Божий хранит перст.

Ты для меня — храм.

Я для тебя — крест.

           * * *

Белое братство в белом дозоре.

Белые нити в оконном узоре.

Белые вьюги гуляют снаружи.

Я по-хорошему ими простужен.

Мне хорошо в этом городе белом,

Белым по душу засыпан я снегом.

Белых конвертов танец по кругу:

Белые письма — старому другу.

Вижу я, в белом доме напротив

Женщина в белом махнула мне, вроде…

С белой позёмкою на парапет

Лёг долгожданный белый конверт.

Белые вальсы белой погоды.

Белые платья белой природы.

Так обогреть могут лишь без усилий

Белые зимы

Белой России.

              * * *

Будут ночью ставни хлопать,

Птица вещая кричать.

Будет ветер в кучи опадь

Под калитку наметать.

Выйду утром за ограду,

Встану вехой у межи,

Подпалю листвы лампаду

На прозрение души.

И поверю — так бывает —

Годы, пущенные влёт,

Ранний ветер разбросает,

Поздний ветер соберёт.

            АТАКА

Пропел снаряд. Качнулись дерева.

Под сапоги скатилась голова:

С височной жилкой

гулкой, голубой,

Вчерашнею щетинкой над губой,

Потешной чёлкой, впадинами щёк,

С глазами удивлёнными ещё…

Ещё всё то, что от бойца осталось,

Махало рукавами, спотыкалось,

Сползало под накаты блиндажа,

Заполненными лёгкими дыша,

Пружинило на мускулах, хрипело,

Не верило,

не свыклось,

не хотело,

Чтоб на него, прикладом опершись,

Карабкалась на бруствер чья-то жизнь.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Не скрипи, Господь, скрижалью.

Баю, баюшки-баю…

Ночь укрыла звёздной шалью

Тихо родину мою.

Спит усталая дорога,

Разметавшись по холмам,

Спит кобыла возле стога,

Свесив гриву к удилам.

Дремлет месяц в млечной зыбке

Над уснувшею рекой.

К золотой его улыбке

Никнет отсвет голубой.

Вдалеке над сонной хатой

Из намоленной казны

Ангел древнею лопатой

Сыплет розовые сны.

Не скрипи, Господь, скрижалью.

Баю, баюшки-баю…

Ночь укрыла звёздной шалью

Тихо родину мою.

            * * *

Ещё не все объяты сроки,

Не все отмерены пути.

Ещё безмолвствуют пророки,

Ещё бесчинствуют вожди.

Ещё победы неминучи

И до утра — огни в домах.

Ещё царит счастливый случай

В неопечаленных умах,

И корабли ещё не утлы,

И руки тянутся к цветам.

Ещё девчонкам дарят куклы,

И бескозырки — пацанам.

               * * *

Весна. Пробуждение грядок.

Подснежников горсть в кулаке.

Да здравствует миропорядок

В травинке, в походке, в строке!

Отныне всё будет иначе:

И краски, и запах, и звук.

Да здравствуют все неудачи,

Удачами ставшие вдруг!

Мои северяне, южане,

Далёких становищ родня,

Да здравствуют все горожане,

Идущие мимо меня!

И чумы, и сакли, и срубы,

И лики святых по углам.

Да здравствуют сладкие губы,

Прижатые к ждущим губам!

И голуби с крошками хлеба,

И клочья под ветром газет,

Да здравствует льющийся с неба

Всех нас обнимающий свет!

          ТУДА

Туда, где оклик поездов

Теснит огонь в камине.

Где ягод меньше, чем дроздов,

На стынущей рябине.

Где маета неспешных дней.

Где смысл на дне солонки.

Где похвала твоих друзей

Страшнее похоронки.

Где всё давно предрешено,

Разъято до мизинца:

Бойцу — топор, жнецу — пшено,

А ворону — глазница.

Где и один достоин двух.

Где воля не пожитки.

Где не меняют русский дух

На золотые слитки.

ЗИМНЕЕ БОЛДИНО

Ночь с окошка соскоблена

Ноготком декабря.

Моё зимнее Болдино

Тихо входит в меня.

Не кичливой парадною

В серебре зимних лат,

А рассветной верандою,

Убегающей в сад.

В деревеньке заснеженной

На весах тишины

Мои строки развешены,

И зарёй прочтены.

Именными конвертами,

Убывая подряд,

Пусть с метельными ветрами

К вам в окошки летят.